Ошейник Китти

Дым вынуждает её выбежать наружу, и уже через мгновение Амалия ужасается тому, что видит на площади. Это не овцы кричат. Нет. Это мальчишка-пастух, который научил её плавать. Это её тетя, пекарь, семья из соседнего дома. Создатель, будь милостив. Это вся деревня.

Отец никогда не должен об этом узнать.

Поэтому Амалия отправилась вверх по холму, скользя по окровавленной каменной тропе, прямиком в сердце самого страшного места, которое она когда-либо видела — подвала дедушки Вильгельма, куда отец велел ей никогда не спускаться. Вдруг есть маленький, ничтожный шанс, что порождения тьмы тоже побоятся сюда спуститься?

Она не останавливается в гостиной, она не останавливается в библиотеке, она не останавливается в погребе, она не остановится, пока не добежит до лестницы на нижний уровень, пока не спрячется в самом дальнем уголке, в самой темной тени. Вдруг, ну если очень повезет, её не найдут порождения тьмы так, как нашли мальчика-пастуха. Однако её собственные уши говорят, что порождения тьмы пытаются её найти.

Амалия закрывает рот одной рукой, пытаясь подавить в себе плач. Она не может перестать трястись, она не может перестать видеть всё то, что она уже увидела.

А потом что-то тёплое и мягкое трётся о её ногу, и мокрый нос упирается ей в подбородок, и раздаётся мурлыканье, которое звучит громче рычания порождений тьмы этажом выше.

— О, Китти, — всхлипывает она, и ни один демон никогда так не радовался полученному имени.

Амалия крепко прижимает к груди рыжую полосатую кошку и продолжает плакать. Она в бреду. Еле выговаривает, икая, все свои страхи, свои жуткие мысли и надежды, которые, как она считает, её оставили.

Китти прижимается к её щеке и вылизывает слезы до тех пор, пока девочка не способна больше сдерживать смех — звук, который демон никогда не слышала, а она хочет услышать его снова. Он проникает в её разум, вместе с мыслью — что такое печенье?

Кошка ни разу не видела мир снаружи подвала, но эта малышка видела всё — поле, озеро, лес, солнце, луну и даже звезды. И печенья! Конфеты, песни о Проводах Зимы. Они не слышны за Завесой, но они настоящие. Настоящие.

Кошка сворачивается в клубок на коленях Амалии и засыпает, она очарована медленными движениями её груди, спокойным сердцебиением этой крохи — светлый, чистый источник маны, который так и тянет её пить, пить и пить. Она никогда не знала, что люди могут быть такими маленькими, уязвимыми и невинными. Вильгельм был большим, могущественным и жестоким. Эта девочка меняет всё – больше демон никогда не вернётся в Тень.

Куда бы Амалия ни пошла, Китти будет следовать за ней. Кто бы ни была эта Мама, Китти найдет её. Всякий раз, когда будут приходить храмовники, Китти о них позаботится. Чтобы ни случилось, отец никогда не должен об этом узнать.

После нескольких часов, Амалия, вздрогнув, просыпается.

— Не бойся, — сказала Китти. — Я о тебе позабочусь.
Глаза Амалии округлились.
— Ты можешь говорить!
— Конечно, я могу говорить. Я волшебная кошка твоего дедушки.
— О, я люблю тебя, Китти!
Любовь человеческой девочки. Она одурманена радостью. Она нашла смысл, цель. Если она будет оберегать Амалию, ей никогда не будет одиноко.

Никогда.