«Мы вышли из Киркволла при хорошем ветре и ясном небе. Капитан обещал, что, если погода не изменится, в Риалто мы будем уже через неделю. Весь день я провел на палубе, в беседах с экипажем, а на закате ушел в свою каюту. Волнение на море не давало мне покоя: было тяжело даже читать, хотя сборник мифов и легенд, взятый в дорогу, был весьма увлекателен. Через несколько часов, когда уже совсем стемнело, я снова поднялся на палубу, надеясь, что на прохладном воздухе мне полегчает.
Я глядел в море, опершись на фальшборт, когда до меня донесся тревожный крик с марсовой площадки. Подняв взор, я увидел вдали, в небе на юго-западе, жуткое зелёное свечение, разгоравшееся с каждой минутой. Скоро на него уже было больно смотреть, и я прикрыл глаза рукой. Через некоторое время, не выдержав, глянул снова: свет по-прежнему был там, среди курчавых облаков, словно резаная кровоточащая рана на теле неба.
Послышались шаги, и вскоре рядом со мной была уже вся команда. Мы молчали; каждый боялся озвучить то, что было на сердце у каждого. И наконец с марса донёсся одинокий голос: "Вот он, конец света".»
— Из записей Вьерра Лазара Тревизо, предположительно бывшего антиванского ворона
